|
Ende eliba kaks’ velled: üks’ bohat. a toine bedni. Bohat bednijad velled ii lübind. Bohatale radoiba, radnikoid pidi, kaik sijad voumhed. kazakad. kazačihad, a bedni vel’l’ lapsid diki äi. Kaika pagastha päle mänob da pakičeb dengoid da liibäd da.
Tuli praznik, mäniba pagastha. Bohat vel’l’ outrile kohtha, Lazar, kombuile laskhe, ristiše, sanubgi:
— Minä vet, hospod’, en ota, jumalaižem, nimidä verast, minai vet kaik ičiin, sön minä ičiin, jon ičiin, pidän ičiin, a Arifei kaika verhile pakičeb, pagastale da lapsid töus pert', eläb bedno, ele hänou nimidä, hän om čisti, grähhine.
A Arifei čogeižes kombuiľ, pitk' kouhtan päl i moliše, iče ičtas kulakou rindhiže da ocha iškoiteleb:
— Oi, minä se ka, jumalaižem, grähhine olen, kaika pakičen pagastan pälo, lapsid minei äi, mad minei ele, emboi nikut eläda, čistį grähhine olen, čisti, grähhine olen.
A jumou se pagastas tedab, kudam min moliše. Läksiba pagastaspei. Lazar se sanub:
— Jumou se pagastas oli, ka mijale longile tuleb, vet minä olen bohat. Arifei ka i dumai ei, mäni kodhe. Ka jumou se Arifeiha longile tuli.
Jumalalo se jälghe adivoid tuli äi. a Arifejuu nimida ele, ni liibäd. ni kiitosid, ni midä. Tuli jumou.
Oi. jumalaižem, sinä tulid longile. a minai nimidä.
Ele, ka kackhaške emäg se päčiš ka, ik kiitost ole da midani.
Aveiž ak päčin, ka kiitosid sigä mäne teda midä, töuz' zakuskoid. Mäni čogha, liibäd oli kromeine mastnäs, ka kacuhti. ka sigä koloboid ka kalitkoid, ozražnikoid, säkijad töus', kokatid, nižušt. Stolan ak ladi. Ištuiheze adivod stolan pähä, jumou sanub:
Ka, sinä, Arifei, hoť vinou čestiižid väheižuu.
Ka ele vet vinad se, jumalaižen, minei, olen vet minä bedni.
Mäneske kaivole, to vädreine vett, počerpni da kaco töus', ala vähašt. Toi män' vädran vett, zavodi kouheižuu otta.
Ala kouheižuu. ala, pano butuukha. lüuda piču rümkeine, česti rümkeižuu.
Hän pan' vett butuukha, rümkeižuu česti. kaik kaksin rümkeižin juibä. Adivod humouzuiba, süibä, jüibä, spasiboičhezo, läksiba irdale, šateiše kaik derenas. Lazarile čud: Arifejas ni mid ele, humalas läksiba. Kuspei Arifei vinan oti?
Tuli Arifejannouml
Kuspei sinei, Arifei, vin oľ, vet sinei ele dengoid da nimidä?
Ele, ka jumou sanoi: «Otaske vädr da to kaivospei da česti, ka humouzudas kaik.» — «Da i minä, sanub, — muga butuukha panin, adivoile češtin, adivoižed humouzuiba.»
Nece Lazar kodhe. vädran kädhe, kaivole joksi, kodhe vet kandišeb. zavodí butuukha panda da jotta. Vezi ka vezi om. «Jumou, značit, lübib bedniid, a bohatid ii lübi.» Muga Lazar i sanui. |
Жили-были два брата, один богатый, а второй бедный. Богатый не любил бедного брата. На богатого работали, работников держал, все наготово сделают батраки, батрачки. А бедный брат — детей у него очень много — все к церкви ходит и просит денег да хлеба.
Наступил праздник, пошли в церковь. Богатый брат, Лазарь, против алтаря на колени опустился, крестится и говорит:
— Я ведь. Господи, мой Боже, не беру ничего чужого, у меня ведь все свое, я ем свое, пью свое, ношу свое, а Орифей все у чужих просит, у церкви, и детей полная изба, живет бедно, нет у него ничего, грешный он.
А Орифей в уголке на коленях, длинный кафтан надет, молится, сам себя в грудь и в лоб бьет:
— Ой. я-то. Боже, грешный, все милостыню прошу у церкви, детей у меня много, земли у меня нет, не могу жить никак, чисто грешный я, чисто грешный.
А Бог-то знает, кто о чем в церкви молится. Ушли из церкви, Лазарь-то говорит:
— Бог-то в церкви был, так к нам на обед придет, я ведь богатый.
Орифей и не думает, пошел домой. А Бог-то к Орифею на обед пришел. Вслед за Богом гостей много пришло, а у Орифея ничего нет, ни хлеба, ни варева, ничего. Пришел Бог.
Ой. Боженька, ты пришел на обед, а у меня ничего нет.
Но пусть хозяйка посмотрит, нет ли в печи чего-нибудь.
Открыла жена, хозяйка, печку, так там варева поди знай сколько, полно закусок. Пошла в угол, была краюха хлеба в корзине, посмотрела, так там колобы да калитки, ячневые пироги, всего полно, калачи, булки. Же¬на стол накрыла. Сели гости за стол. Бог говорит:
Ты бы. Орифей, хоть вином немного угостил.
Так нет ведь вина-то у меня, Боженька, я ведь бедный.
Иди-ка на колодец, принеси ведро воды, да смотри почерпни полное, не полупустое.
Пошел, принес ведро воды, стал ковшиком брать:
— Не ковшиком, нет, налей в бутылку, найди маленькую рюмочку, угощай рюмочкой.
Он налил воды в бутылку, рюмкой угощал, все по две рюмки выпили. Гости опьянели, поели, попили, поблагодарили и ушли, шатаются все по деревне. Лазарь удивляется: у Орифея ничего нет, а пьяные вышли. Откуда Орифей вино взял? Пришел к Орифею:
— Откуда у тебя, Орифей, вино было, ведь у тебя нет ни денег, ничего.
— Нет, так Бог сказал: «Возьми ведро да принеси из колодца и угощай, так опьянеют все». Да я, — говорит, — так и сделал: в бутылку налил, гостей угостил, гости опьянели.
Этот Лазарь домой, ведро в руки и на колодец побежал, домой воду носит, стал в бутылку наливать и поить. Вода как вода.
— Бог, значит, любит бедных, а богатых не любит, — сказал Лазарь. |
Jumou Arifeiha longile tuli (Бог к Орифею на обед пришел). Легендарная сказка
