Опись фольклорных коллекций НА КарНЦ РАН

Контакты




 Животные-зятья

 Карельское Поморье


Исполнитель:
Исполнитель: Нифакина Анна Алексеевна, 1890 г.р., д. Черная Река, записано в 1948 г.

Животные-зятья



Жил-был крестьянин да крестьянка. У них было три дочери да сын. Вот они пошли в чистый сад гулять, взяли по кусточкам повалились спать, брат также повалился под четвертый куст. Он проснулся, сестер нет. Пришел домой — сестер нет. Он говорит матери:
— Мама, состряпай подорожников, я пойду сестер искать.
Шел он близко ли далеко, низко ли высоко, пришел, на горы стоит дом. Он подошел, сидит сестра у окошка, и он зашел в дом. Сидит сестра и говорит:
— Ну, куда ты, брателко, зашел? Прилетит орел, тебя расклюет.
А он и говорит:
— Две смерти не будет, а одной не миновать.
Она взяла его покормила и ухоронила. Прилетает ввечерях орел.
— Фу, фу, на Руси не бывал, русского духу не видал. Кто у тебя есть в гостях?
— Муж-кормилец, никого нет, голову чесала да волосья бросила в жараток, видно, волосы шают. А ежели у меня кто пришел в гости, что бы стал ты делать, муж-кормилец?
— А что? Пировать-столовать, свадьбу играть. Вот оны пировали-столовали, орел и говорит:
— Вот пойдем на крыльцо, а я с крыла на крыло перевернусь, а ты возьми в горсть сколько тебе войдет перьев и завяжи в узелок.
Он ему подарил шестикрылышный кувшин. И вот они распростились, он пошел вторую сестру искать. Вот опять шел близко ли далеко, низко ли высоко. Вот выстал на гору. Стоит дом. У окна сидит сестра. Он заходит в дом, здоровается со сестрой. Вот она опять и говорит:
— Ну, брателко, откуда ты пришел? Я ведь за волком замужем. Волк придет, так тебя съест.
А он и говорит:
— Ну, двух смертей не будет, единой не миновать.
Она его взяла накормила и ухоронила. Вот приходит волк домой и говорит:
— На Руси не бывал, русского духу не видал. Кто у тебя в гостях есть, жена?
— Да никого, муж-кормилец, голову чесала да волосы в поджараток бросила, так видно шают. А ежели кто пришел ко мне в гости, что бы ты стал делать?
— А что делать? Пировать-столовать, свадьбу играть. Вот она и говорит:
— Выходи, брателко.
Вот он вышел, вот они опять стали пировать-столовать, свадьбу играть.
Зовет его волк на крыльцо.
— Вот я перевернусь, — говорит, — с крыльца, ты возьми шерсти себе, сколько в горсть войдет.
Да взял еще подарил двенадцать горлышков кувшин, и они распростились. Он пошел еще третью сестру искать. Шел, шел опять, близко ли далеко, низко ли высоко. Выстал на гору. Стоит дом. Вот он видит у окна сестру, сидит. Он опять заходит в дом, здоровается с ней, а она говорит:
— Ой, брателко, родимый, откуда ты пришел? Я ведь за медведем замужем, придет ведь он, так съест тебя.
А он говорит:
— Двух смертей не бывать, а одной не миновать. Он приходит домой и говорит:
— Фу, фу, фу, на Руси не бывал, русского духу не видал. Кто у тебя есть, жена?
А она говорит:
— Нет никого, муж-кормилец, голову чесала, волосы в жараток бросила, так видно шают. А если бы кто пришел, что бы ты сделал, муж-кормилец?
— А что? Стал бы пировать-столовать, свадьбу играть. Сестра и говорит:
— Выходи, брателко.
Вот он вышел, опять стали пировать. Медведь и говорит:
— Пойдем, я спрыгну, перевернусь, возьми себе шерсти, сколько можешь в горсть, и храни для себя.
Он дал ему еще в подарок скатерку-хлебосолку. И он пошел по городам, посмотреть, как люди живут. Вот он идет в один город, и в одном доме сидит народу полно, поют песни. Он приходит к одной бабушке и говорит:
— Что же это, бабушка, в доме сидит народу много и поют песни?
А она говорит:
— Вот, дитятко, у нас есть одна девушка, кто к ней посватается, она всех в тюрьму садит.
Он говорит:
— Ну-ка, бабушка, сосватай за меня. А она говорит:
— Нет, дитятко, мне на старости не хочется в тюрьму идти.
Ну, вот он пошел, посватался, она его и посадила. Вот слуги ейны приходят, приносят пищу, а они бросили им все обратно, а сами из шестигорлышка кувшина были и сыты, и пьяны. Вот слуги приходят и говорят:
— Вот ты посадила жениха, так у него есть шестигорлышковый кувшин, они все сыты и пьяны из него. Всю твою пищу бросили, не велели носить.
Она говорит:
— Подьте покупать у него, что он просит за ей? Вот слуги приходят и говорят:
— Продай кувшин, молодец. А он говорит:
— Не продажный, а оветный.
— А что за овет?
— А выше коленка платье поднять. Они пришли и ей сказали. Она и говорит:
— Эта небольша цена, пусть приходит.
Он пришел, она платье подняла, он и отдал кувшин. Второй день опять пищу приносят, они рычат им вслед:
— Такой пищи нам не носите.
Он клал на стол двенадцатигорлышковый кувшин. Опять все были и сыты, и пьяны. Слуги приходят, опять ей говорят. Она и говорит:
— Подите, спросите у него, сколько он просит за его? А он говорит:
— Не продажно, а оветно.
— А что за овет?
— А до пупа платье поднять.
Слуги приходят и говорят. Она и говорит:
— Ну, овет это небольшой.
Он опять и продал ей кувшин. На третий день опять приходят, они сыты, пьяны. Он опять разложил скатерку-хлебосолку. Вот слуги приходят и опять рассказывают ей. Она опять посылает:
— Подьте, спросите, сколько стоит?
А он говорит: — А не продажно, а оветно.
— А какой овет?
— На ремни связать нас, меня выше, а ее ниже.
А она говорит:
— Это овет небольшой.
Вот он и продал скатерку-хлебосолку. Их на ремни связали. Ну, вот те други тюремщики и закричали:
— Режьте ремни, гасите огни.
Вот слуги разрезали, огни погасили, тем свадьба закончилась. Они поженились. А тюремщиков всех выпустили. Она утром встает, ему ключи дает и говорит:
— Вот, в одиннадцать комнат ходи, а в двенадцатую не ходи.
А сама уехала воевать. Вот он ходил-ходил по всем комнатам. Думает: «Что она не велела в двенадцатую комнату идти? Дай я схожу». Открыл двенадцатую комнату, там был скован Кощей Бессмертный. Это был ее первый жених. Ну, он ему и просится:
— Отпусти меня, будь добрый, я тебя от трех смертей спасу.
Он в первый день не отпустил. Она приехала, опять ему и говорит:
— Ты в одиннадцать комнат ходи, а в двенадцатую не ходи.
Наутро опять и уехала воевать. Он опять ходил-ходил и зашел посмотреть. Кощей Бессмертный и говорит:
— Отпусти меня, я тебя от трех смертей спасу.
Он на второй день его опять не пустил. Вот она опять на ночь приехала, утром опять уехала на войну. Он опять ходил-ходил, зашел в двенадцатую комнату. Он опять еще больше просит:
— Сделай милость, отпусти.
Он его и отпустил. Он сел на коня да уехал туда, на войну, ей и забрал там. Вот и приезжают обратно с Кощеем Бессмертным. Жена и говорит:
— Что ты наделал, отпустил его? Теперь я не твоя, а его. А Кощей Бессмертный его взял и прогнал. Вот Кощей Бессмертный и ездит воевать. Она осталась дома.
А у Кощея Бессмертного была кобыла. Он и спрашивает:
— Конь-семиног, взглянь промеж ног, что дома делается? А тот и говорит:
— Уехала у тебя жена.
— А можем мы ее застать?
— А ну, говорит, два шага шагнуть, я и застану. Вот они и догнали их. Кощей Бессмертный и говорит:
— Вот я тебе первую смерть и прощаю.
Они опять жили-пожили. Иван опять к ней и пришел, го¬ворит:
— Поедем.
Ну они и поскакали. А Кощей Бессмертный опять воевал. Вот он и говорит коню:
— Конь-семиног, погляди промеж ног, что у меня дома делается?
А конь и говорит:
— Твоя жена опять с Иваном уехала.
— Застанем ли?
— А мне три шага шагнуть.
Поехали и застали. Кощей Бессмертный и говорит:
— Вот я тебя от второй смерти прощаю.
Опять жили-пожили, Кощей Бессмертный опять уехал. Иван пришел к ней и говорит:
— Поедем в третий раз.
Они и поскакали. Кощей Бессмертный опять воевал, воевал, воевал и говорит:
— Конь-семиног, глянь промеж ног, что дома делается?
— А у тебя жена уехала с Иваном.
— Можешь ли застать?
— Застану.
Они их застали, он его убил и сжег.
Вот приходит орел к волку и пошли к медведю.
— Нет, — говорят, — у нас шурина живого.
Орел говорит:
— У меня тело жжет.
И другой говорит тоже и третий. И вот пошли они шурина искать. Вот шли, нашли его, убитый и сожженный. Вот орел и говорит:
— Я пойду за живой водой, а ты, волк, поди за мертвой, а ты, медведь, пепел в кучу складывай.
Вот они принесли живой воды и мертвой. Волк полил мертвой водой, орел живой, Иван проснулся и говорит:
— Долго спал, в пору встал. А они говорят:
— Кабы не мы, тебе долго спать.
Вот он потом узнал, что эта кобыла стельна у Кощея Бессмертного и родит в эту ночь. Он вырядился старцем и выдавался им на ночь. И слышит, кобыла родила жеребенка. Он взял жеребенка украл, увел в чисто поле, прокормил его сутки и говорит:
— Можешь ли мне служить?
— Нет еще, — говорит, — молод. Прокормил вторы.
— Можешь ли мне служить?
— Нет еще, молод.
Прокормил третьи сутки и говорит:
— Теперь можешь ли мне служить?
— Теперь могу.
Кощей Бессмертный уехал воевать, а он приходит к ней и все обсказал. Она опять согласилась и они поехали. Вот он воевал, воевал и говорит:
— Конь-семиног, глянь промеж ног, что дома делается? А конь говорит:
— Уехали.
— А можешь ли застать?
— Не знаю, — говорит, — он на моем сыне поехал, на третьесуточном. Ивана оживили, он и увез у тебя жену.
Вот они ехали, ехали, стали и догонять. Кобыла и говорит:
— Сынок, поддай.
А он и говорит: ,
— Ты, мам, всю жизнь работала, тебе можно и поддать, а я только работать начинаю, мне нельзя поддавать.
Вот он через реку и перепрыгнул. А кобыла и не могла, с Кощеем Бессмертным и потонула. Вот они оттуль воротились да и стали жить-поживать, добра наживать.
И я там была, мед-пиво пила, по усам текло да в рот не попало.


Собиратель: Прохорова К.
Шифры архивов: НА 58/56, фонотека 906/3
Опубликовано: Русские народные сказки Карельского Поморья / Составители Разумова А.П., Сенькина Т.И., редактор Колесницкая И.М., «Карелия», 1974, № 1



Фольклор

Жанр

Район

Название


Внимание! Данные архивные фонды являются собственностью Института языка, литературы и истории Карельского научного центра Российской Академии наук и охраняются действующим законодательством РФ.
Любое их использование в коммерческих целях преследуется по закону. Представленные образцы могут быть использованы исключительно в научных, образовательных и культурологических целях.